Перевод песни I've grown accustomed to her face (My fair lady)

Damn! Damn! Damn! Damn!
I've grown accustomed to her face.
She almost makes the day begin.
I've grown accustomed to the tune that
She whistles night and noon.
Her smiles, her frowns,
Her ups, her downs
Are second nature to me now;
Like breathing out and breathing in.
I was serenely independent and content
before we met;
Surely I could always be that way again-
And yet
I've grown accustomed to her look;
Accustomed to her voice;
Accustomed to her face.

[Spoken]
"Marry Freddy." What an infantile idea.
What a heartless, wicked, brainless thing to do.
But she'll regret, she'll regret it.
It's doomed before they even take the vow!

[Sung]
I can see her now, Mrs. Freddy Eynsford-Hill
In a wretched little flat above a store.
I can see her now, not a penny in the till,
And a bill collector beating at the door.
She'll try to teach the things I taught her,
And end up selling flowers instead.
Begging for her bread and water,
While her husband has his breakfast in bed.
In a year, or so, when she's prematurely grey,
And the blossom in her cheek has turned to chalk.
She'll come home, and lo,
he'll have upped and run away
With a social-climbing heiress from New York.
Poor Eliza. How simply frightful!
How humiliating! How delightful!
How poignant it'll be on that inevitable night
When she hammers on my door in tears and rags.
Miserable and lonely, repentant and contrite.
Will I take her in or hurl her to the walls?
Give her kindness or the treatment she deserves?
Will I take her back or throw the baggage out?

But I'm a most forgiving man;
The sort who never could, ever would,
Take a position and staunchly never budge.
A most forgiving man.

But, I shall never take her back,
If she were even crawling on her knees.
Let her promise to atone;
Let her shiver, let her moan;
I'll slam the door and let the hell-cat freeze!

[Spoken]
"Marry Freddy"-h a!

[Sung]
But I'm so used to hear her say
"Good morning" ev'ry day.
Her joys, her woes,
Her highs, her lows,
Are second nature to me now;
Like breathing out and breathing in.
I'm very grateful she's a woman
And so easy to forget;
Rather like a habit
One can always break-
And yet,
I've grown accustomed to the trace
Of something in the air;
Accustomed to her face.

Черт! Черт! Черт! Черт!
Я привык к ее лицу.
Почти с него начинается день.
Я привык к мелодии, которую
Она насвистывает день и ночь.
Ее улыбки, ее хмурые взгляды,
Ее успехи и падения
Стали теперь моей второй натурой,
Будто вдохи и выдохи.
Я был спокойно независим и доволен,
Пока мы не встретились.
Конечно, я всегда могу опять таким стать.
И все же...
Я привык к ее виду,
Привык к ее голосу,
Привык к ее лицу.

[Говорит]
«Выйду замуж за Фредди». Какая ребяческая мысль.
Какой бездушный, плохой, безмозглый поступок.
Но она пожалеет, пожалеет об этом.
Они обречены еще до того как произнесут клятвы!

[Поет]
Я могу ее представить, миссис Эйнсфорд-Хилл
В жалкой крохотной квартирке над торговой лавкой.
Я могу ее представить, без гроша в кармане,
И кредитор стучит в дверь.
Она попытается учить тому, чему я ее учил,
А закончит, продавая цветы,
Клянча на хлеб и воду,
Пока ее муж завтракает в постели.
Примерно через год она преждевременно поседеет,
И румянец на ее щеках станет белым, как мел.
Она придет домой,
А он вскочит и убежит вместе
C какой-нибудь выскочкой из Нью-Йорка.
Бедная Элайза. Как просто ужасающее!
Как унизительно! Как восхитительно!
Когда она постучит в мою дверь, в слезах и отрепьях,
Несчастная, одинокая и раскаивающаяся,
Дам я ей войти или отшвырну ее к стене?
Покрою ее добротой и уходом она заслуживает?
Приму ли я ее назад или прогоню девчонку прочь?

Но я крайне великодушный человек,
Из тех, кто никогда не смог, никогда не стал бы
Принимать позу и стойко упираться.
Крайне великодушный человек.

Но я никогда не приму ее назад,
Пусть хоть она даже на коленях приползет.
Пусть она обещает искупить свою вину,
Пусть трясется, пусть стонет,
Я хлопну дверью, и пусть эта мегера мерзнет!

[Говорит]
«Выйду замуж за Фредди» — Ха!

[Поет]
Но я так привык слышать, как она говорит
«Доброе утро» каждый день.
Ее радости, ее беды,
Ее достоинства и слабости
Теперь для меня вторая натура,
Как вдохи и выдохи.
Я очень благодарен, что она женщина,
И ее так легко забыть,
Она скорее как привычка,
От которой всегда можно избавиться.
И все же,
Я привык к легкому запаху
Чего-то в воздухе,
Привык к ее лице.